Милый Ангел :: НЕОПАЛИМАЯ КУПИНА

Развитие детей ЭСТЕР

Облачный рендеринг. Быстро и удобно
от 50 руб./час AnaRender.io
У вас – деньги. У нас – мощности. Считайте с нами!

ПРАВОСЛАВНЫЙ СИМВОЛИЗМ

Богословский символизм

Православная икона "НЕОПАЛИМАЯ КУПИНА" известна всем. На ней канонически изображается Богородица с младенцем в центре восьмиконечной звезды, состоящей, как правило из двух ромбов, различных по цвету: зеленый -- вертикальный, и красный -- горизонтальный. В вертикальный ромб вписаны молящиеся архангелы ангелы, а в горизонтальный -- символические херувимские фигуры четырех евангелистов. Образ Богородицы часто бывает окружен голубым кругом, стилизованным под небесный свод. Иногда в правой руке она держит лестницу. Между вершинами ромбов изображаются восемь лепестков с фигурами ангелов. Эта икона чрезвычайно популярна и любима верующими.

"Неопалимая Купина" является уникальным православным символом, так как содержит в себе наглядное изображение важнейших богословских догматов, касающихся мистической персоны Богородицы. Само название "Неопалимая Купина" есть новозаветное величание Богородицы, так как ветхозаветная "неопалимая купина", в которой Яхве явился Моисею на горе Синай, в православном контексте рассматривается именно праобраз грядущего непорочного зачатия Мессии. "Неополимая купина" -- это огненный куст, который горит и не сгорает. Так и Богородица чудесным образом рождает Христа, "Зиждетеля своего" и остается Девой.

Лестница -- в руках Богородицы -- это тоже ее праобразовательный ветхозаветный символ -- "лестинца патриарха Иакова", по которой спускаются и поднимаются ангелы или души людей. В христианском богословии Дева Мария -- важнейший элемент в домостроительстве тайны Спасения, отсюда частая молитвенная формула "Боже, Богордицей спаси нас". И наконец, нахождение Богородицы среди четырех архангелов ("серафимов") и четырех "священных животных" ("херувимов" Иезикиля и апокалипсиса св. Иоанна Богослова) символизирует главнейшую православную молитву "Честнейшая Херувим и славнейшая без сравнения серафим". Фигура Иисуса на руках Богоматери заканчивает текст славословия -- "без истления Бога-Слово рождшая".

Сам символ восьмиконечной звезды также тесно связан с Богородицей, ее тайной. В принципе Восьмиконечная Звезда в Традиции означает Вечность, полную устойчивость, выход за пределы дольнего мира. Это -- знак Рая, конечного Преображения, Небесного Иерусалима. Икона, таким образом, изображает духовный космос, "богородичный космос", в котором дольнии, материальные энергии возведены к своим небесным архетипам. Но все же духовный космос Богородицы не тождественнен самым высшим регионам Бытия, мирам Пресвятой Троицы. Это подчеркивается тем символическим моментом, что Христос изображается на иконе все же как младенец, подобно его проявлению в человеческом мире, а не как Спас-в-Силах и не как Второе лицо Троицы. Каноническое название Девы Марии "Взбранный Воевода", что означает "предводительница ангелов" (Дева Мария заняла по преданию место павшего Люцифера во главе ангельских войск), подчеркивает ее принадлежность к духовной, но промебуточной, ангельской реальности, которая одной стороной связана с троической реальностью, а другой -- с земными и человеческим миром. В православной иконописной традиции Богородица часто изображается с крыльями.

Восемь лежит между низшим множеством и высшим Триединством. Ангельский, огненный, грозный и милосердный космос, "пещь огненная", скрывающий и открывающий одновременно последние тайны Божественности.

Таким образом, богословский символизм этой иконы сжато содержит в себе основополагающие принципы христианской космологии, и следовательно, основы духовного понимания реальности. Это тем более важно, что христианская богословская традиция редко подробно останавливается на космологических описаниях, уделяя основное внимание либо проблемам "техники" личного спасения и православного домостроительства, либо сугубо трансцендентному созерцанию Троической реальности. Внимательный исследователь на основании одной этой иконы смог бы составить себе представление о мистической космографии и ангелологии христианства, а для молитвенной практики эта икона предоставляет широкие возможности просвящения "сердечных очей" и "пробуждения ума".
Универсальный символизм*

[* В этой части нашего текста мы основывались преимущественно на исследованиях немецкого профессора Германа Вирта, изложенных в его фундаментальном труде "Die Heilige urschrift der Menschheit".]

Рассмотрение этой иконы может выйти за уровень чисто христианского богословия и христианской космологии в сферу универсальной сакральной реальности, которая, естественно, ни в чем не противоречит христианской перспективе, но выходит далеко за ее временные, исторические и культурные рамки. Основываясь на указаниях св. Мелитона из Сардеса, это можно проделать даже оставаясь в рамках сугубо христианской традиции, если отнестись к определенным неиудейским и нехристианским символам, мифам и сакральным сюжетам как к праобразовательным знемениям, в которых Святой Дух обращался к народам земли.

В этом случае следует обратить внимание на следующее соответствие: почему "неопалимая купина" изображена именно в виде восьмиконечной звезды, а не как-то иначе? Ответ на это вопрос приведет нас к постижению универсального смысла этого символа, и при этом поможет глубже и полнее понять все мистические соответствия, заложенные в столь насыщенной смыслом православной иконе.

С чисто графической точки зрения символ восьмиконечной звезды может быть изображен как в виде двух ромбов, так и в форме наложения двух крестов -- вертикального и "мальтийского". Таким образом, мы получаем фигуру . Очень важно заметить, что именно таким знаком в шумерском языке обозначалось слово an, т.е. "бог". Позже у семитов-аккадцев тот же изначально шумерский знак получил огласовку "ilu", сохранив прежнее смысловое значение, "бог". Заметим, что от этого древне-семитского "ilu" произошли и еврейские слова "el", "elohim" и т.д., также обозначающие "бога". Так мы снова подошли к иудейской традиции, которую уже легко поместить в сугубо христианский контекст.

Итак восьмиконечная звезда является древнейшим и преимущественным символом Божества. Но какое отношение она имеет к тому горящему кусту, из которого Бог говорил с Моисеем? Или поставим вопрос иначе, если теперь очевидна связь звезды с Богом (говорящим из "неопалимой купины"), то как она соотносится с самой "купиной"? Здесь важно обратить на очевидное зрительное сходство восьмиконечной звезды с деревом или кустом. Действительно, три ветви растут вверх, горизонтальная черта отмечает поверхность земли, а три нижние черты символизируют корни. Иными словами, древнейший иероглиф, обозначающий "бога" и зрительное изображение куста строго совпали ! Следовательно, и сам ветхозаветный сюжет с Моисеем может быть рассмотрен не как уникальный и необъяснимый факт конкретной истории конкретного народа в его специфических отношениях с Творцом, но, шире, как одно из праоброзавательных проявлений универсального символизма, где изначальное понятие о божестве и образ купины (куста, дерева) являются взаимосвязанными и почти тождественными. Конечно, из этого отнюдь не следует делать материалистического вывода о "пережитках анимических культов первобытного человечества, обожествлявшего кусты и деревья", как поспешили бы выразиться профанические историки. Речь идет не о "обожествлении" куста, но о вскрытии глубинного родства определенных символических реальностей, сквозь которые Дух повествует человечеству и миру о высшей Истине.

Если куст, купина является символическим сининимом "божества", исходя из визуального сходства с иероглифом, то следует теперь ответить на вопрос, почему древнейший иероглиф имеет именну такую форму? К пониманию этого нас может подвести то обстоятельство, что в ветхозаветном тексте речь идет именно о горящем, но "несгорающем" кусте, о "неопалимой" купине ("labbat-esh mittok ha-snah" в еврейском оригинале Библии).

Существует народная загадка, "что горит, но не сгорает"? Ответ такой -- г о д. Действительно, сезоны года постоянно меняются, но сам он остается всегда тем же самым. Здесь мы подходим к самому удивительному: наиболее древним символом года, наиболее древним календарем была именно восьмиконечная звезда, вписанная в круг. Переферия, сам круг -- сезоны, то, что "горит". Центр же звезды, из которого исходят лучи, вечен и неизменен, он "не сгорает". Но именно в образе года, времени, изначальная традиция видела проявление Высшего Божества в мире. Год является живым и наглядным воплощением двойственной природы реальности, где вечное и неизменное, духовное, промыслительно сочетается со смертным, конечным и преходящим, материальным. Конкретное постоянно меняется, архетипическое пребывает во веки веков. Итак год -- символ Бога, символ реальности, исходящей из Бога. Год символизирует собой природу Божественного. Поэтому календарь и в древности и в христианской традиции является одной из самых сакральных вещей, где сходятся воедино метафизические, богословские, символические, литургические, исторические, домостроительные и даже бытовые области человеческой и природной реальности. Восьмиконечная звезда в круге -- древнейший календарь. В своей редуцированной форме (без круга) она становится знаком куста, дерева, но не как чисто природного предмета, но Древа Жизни, Мирового Древа, соединяющего нижние и верхние регионы космоса, передающие благодать Верха (крона) темным регионам Низа (корни).

Мировое Древо, Древо Жизни, лестница Иакова (иная форма символизма Древа Мира или Оси Мира) ветхозаветная Неопалимая Купина Синая и христианская Богородица суть одна и та же сакральная реальность, связанная с опосредующей инстанцией между дольним и горним мирами, с ангелической реальностью. Одновременно, она имеет прямое отношение к тайне времени, а точнее к тайне цикла, так как сакральная традиция понимает время исключительно циклически, спирально. Образом такого времени и является Годовое Древо, Неопалимая Купина.
Соответствия

Символические соответствия данного сакрального сюжета можно было бы продолжать в любом направлении. К примеру, если взять восьмиконечную звезду как рунический символ, мы получим руну Хагаль, руну "года", "бога", "дерева", "полноты" и "благодати". Значит в германской и скандинавской мифологии и, шире, в индо-европейской мифологии, можно найти множесто аналогий и метафизических доктрин, связанных с нашей иконой. В частности, если принять во внимание концептуальное тождество знака [хагаль в круге] и знака [вертикаль с тремя горизонталями], то легко объяснить наличие в руках Богородицы лестницы, так как знак [верт. с тремя горизонт.] и является иероглифом древнейших форм лестницы (что сохранилось еще у многих архаических народов -- в частности, у якутов и других народов Сибири, где лестница представляет собой шест с набитыми на него перекладинами).

Сам символ Древа, как синоним купины, можно проследить на протяжении всего Ветхого Завета, начиная от Дерева Жизни и Дерева познания добра и зла; от кустарников, окружающих рай после грехопадания; от древа, избранного Ноем для строительства ковчега; от священного тамариска, посаженного Авраамом -- вплоть до нашей "неопалимой купины" на Синае. Кстати, по древне-еврейски "купина", "куст" -- "sene", что созвучно названию горы Sinai. Герман Вирт подробно развивает звуковые соответствия этого корня, доходя вплоть до египетского названия "Священной Акации", s-n-d, [рисунок иероглиф], которая как символ бессмертия растет на могиле Озириса.

В Новом Завете символизм Дерева нашел свое основное отражение в Кресте, на котором был распят Спасителеь. Древо смерти через великую жертву Сына преображается в Древо Жизни. Два дерева, из которых сделан Крест (Церковь имеет специальный праздник -- "праздник произрастания дерев животворящего Креста Господня"), напинающие двойное Древо Познания, приведшее к грехопадению праотцев, превращается подвигом Христа в единое Древо Жизни. Руна Хагаль появляется вновь в греческой хризме6 анагремме Спасителя [См. Александр Дугин "Мистерии Евразии", глава "Мистерия буквы "живите"].

Вне библейского контекста в мифологиях различных народов близкие символы встречаются в изобилии, и всякий раз не смотря на то, основываются ли соответствия на видовом, звуковом, графическом или аналогическом сходстве, они имеют прямое отношение к единой духовной реальности, к единой метафизической доктрине, контуры которой можно довольно ясно понять, зная связь символизма и сакральной доктрины хотя бы в одной из традиций. Для христиана, естественно, вся сакральная реальность должна видеться в сугубо православной христианской перспективе, и именно его собственная традиция, понятая духовно и глубоко, даст ему ключ к символизму универсальному.

Заметим в заключение, что руна Хагель имеет и еще одно сокращенное написание в руническом круге -- H, что точно соответствует латинской букве H. Но именно латинская H считалась в средневековой мистике самой таинственной буквой -- буквой Святого Духа, "сокровища благих и жизни подателя".

Икона "Неопалимая Купина" таит в себе множество тайн и изобилие смыслов. Она -- святая печать, открывающая "бодрственному уму" двери в небесные миры. А глядя на мир "небесными очами", "очами сердца", истина и присутствие Божие открываются не только в Церкви и строгих рамках спасительного догмата, но и во всем мире -- в преданиях и символах других традиций, в древних иероглифах забытых языков, в обычной речи различных народов, в классических сюжетах искусства, в природе, в пейзаже, в мерцании звезды, кристаллах снежинок и контурах одинокого дерева на фоне идеально синего неба ...

Созерцая Великую Восьмиконечную Звезду в молитвах строгого и восхитительного "умного делания" мы снова и снова обращаемся к Богородице -

"Воспеваю благодать Твою, Владычице, молю Тя ум мой облаготвори..."